Максим, раз уж сегодня вечер неузнавания, вы будете богатым или уже богатый? Смотря в каких понятиях говорить о богатстве... Все, что мне необходимо в жизни, тот максимум, о чем я мечтал, у меня уже есть. Но говорить про денежное богатство в стране, где люди едва сводят концы с концами, — это неприлично. Нельзя оскорблять людей, поэтому я никогда не фотографировался на унитазах, в ваннах и среди мебели. А о чем я бы хотел сказать — это о мечтах, о том, что они осуществимы. Когда говорят: «Да нет, Макс, ты не сможешь...» — я отвечаю: «Нет! Я чувствую, это будет!» И это происходило.

Вам нравится время, в котором вы существуете? Сложное время. Я понимаю, почему сейчас многие сходят с ума, информационная атака такая колоссальная, что человеку очень непросто ее выдержать. Мир становится доступным благодаря технологиям, интернет-пространству, возможности с дивана заказать все, что ты хочешь: от еды до самолета. Но человек все более становится одиноким. Вопреки всем этим благам он все в результате утыкается в свое абсолютное одиночество.

Вы мне говорили, что у вас непростые отношения с братом. Как сейчас? Отношения — это когда они есть, а когда их нет — это не отношения. Ничего не изменилось? Мы слишком разные. Вы страдаете от этого?  Я привык жить без этих отношений. Страдают по тому, чего не хватает. А их просто нет.