Миллионы долларов на покупку крабовых компаний Собчак, по ее словам, заработала на арендном и ресторанном бизнесе, а первичный капитал сложился из заработка на «Доме-2» и удачных инвестиций. Прикупить она хотела по 40% акций компаний "Курильский универсальный комплекс" (КУК) и "Монерон", занимающихся ловлей крабов на Дальнем Востоке. Весьма выгодно - чистая выручка этих компаний в 2019 году составила 10 миллиардов рублей. Утверждать, что крабовый бизнес в России криминализован не меньше наркоторговли, это всё равно, что доказывать, что небо голубое. По этой банальной причине Губка Боб-квадратные штаны и не смог войти в бизнес Красти-краба.

30 марта Южно-Сахалинский суд по ходатайству Следственного комитета арестовал активы и имущество «КУК» и «Моренона», прервав совершение покупки долей компаний. Якобы потому, что эти компании принадлежали ранее крабовому королю Олегу Кану, который пару лет назад сделал ноги за границу, когда его стали подозревать в контрабанде крабов в Корею и Японию и убийстве конкурента. До 2019 года владельцем «КУК» являлся сын Олега Кана, Александр Кан.

И тут на сцену вышла мама Ксении Анатольевны, сенатор Людмила Нарусова. Руководствуясь исключительно чувством справедливости, она написала запрос в Верховный суд. Мол, нынешние владельцы компаний «не являются ни подозреваемыми, ни обвиняемыми» по уголовному делу Кана. Следствие не доказало, что Кан имеет отношение к «КУК» и «Монерону», а Южно-Сахалинский суд «превысил полномочия». И вообще, «все эти действия взаимосвязаны, и направлены на препятствование» в приобретении бизнеса Собчак. Тут выпал в осадок даже привычный к «арашуковщине» Совет Федерации. Глава Комитета по регламенту СФ  Вячеслав Тимченко заявил, что «сам факт обращения сенатора в адрес Верховного суда заслуживает внимательного изучения», поскольку «мы не можем оказывать влияния на работу судов любого уровня». А депутат Госдумы Александр Хинштейн вообще прямо назвал письмо конфликтом интересов.