Выступление главы правительства с годовым отчетом в Госдуме планировалось на середину апреля, но было отложено из-за пандемии коронавируса. Эта отсрочка, как и ее причина, позволили Мишустину не отчитываться за работу Медведева. Он лишь поблагодарил прежний состав кабмина за хорошие стартовые позиции: в начале года в стране была обеспечена макроэкономическая стабильность, накоплены значительные резервы, госдолг опустился до минимальных значений. «Все это создавало хорошие предпосылки для рывка, но тут мы столкнулись с коронавирусом!» — посетовал Мишустин. Премьер признал, что изначально собирался решать совершенно другие задачи, но, как говорится, нет худа без добра: стресс помог правительству сплотиться и собраться. В условиях эпидемии, по его словам, все вице-премьеры и министры работали с полной отдачей с утра до ночи, а важные решения принимались и оформлялись буквально в течение 24 часов.

Мишустин подробно перечислил, какие именно меры поддержки граждан и бизнеса принесли наибольшую отдачу и в какую сумму они обошлись государству. «Мы пошли на смягчение бюджетной политики: при сокращении доходов расходы не сокращались, они даже выросли», — напомнил премьер. В целом, правительство направило на борьбу с эпидемией и ее последствиями 5,3 трлн руб., постаралось предоставить адресную поддержку всем, кто в ней нуждался.

Также сильной стороной политики властей в этот период Мишустин считает действие на опережение. Это позволило избежать коллапса в системе здравоохранения и пройти через пики заболеваемости лучше, чем другие страны. Однако эпидемия обнажила и проблемы, которые возникли из-за оптимизации здравоохранения. «Перед правительством стоит задача их устранить», — под аплодисменты зала сказал Мишустин. В целом, премьер говорил эмоционально, ярко, складно, и казалось, что без бумажки... Секрет раскрыли сами депутаты, выложив в Интернет фотографии полупрозрачных суфлеров, стоявших по обе стороны от трибуны. Чтобы видеть набранный на них текст, глава кабмина поворачивался то вправо, то влево. Впрочем, этот американский способ выступления перед аудиторией в любом случае выглядел лучше, чем традиционное зачитывание речи с листа.