В 1987-м после 14 лет службы во МХАТе Васильева положила на стол заявление об увольнении. Обиженный этим поступком Олег Ефремов не общался с актрисой три года. В 1993-м стало известно, что артистка решила отказаться и от кино, и от сцены, так как ушла в монастырь. «Она встретила священника отца Владимира, который помог ей вылечиться от алкоголизма, — добавлял Рощин. — Думаю, она искренне стала верующей, иначе бы ничего не получилось». По словам Васильевой, отказаться от кино было нетрудно: даже о самых значительных своих ролях — в «Бумбараше», «Обыкновенном чуде» — она отзывалась как о коммерческих проектах, говорить о которых стыдно.

«Не любила и не люблю кино. Наверное, и оно было послано мне для смирения. Лишь «Визит дамы» Михаила Козакова готова принять. Собственные актерские удачи связываю только с театром», — отмечала звезда. К радости поклонников, окончательно из профессии она не ушла: в 1997-м вернулась на сцену, правда, отныне принимает предложения от режиссеров, только если их одобрил духовный наставник. Так, актриса появилась в сериале «Графиня де Монсоро», фильме «Приходи на меня посмотреть», в «Анне Карениной», снятой первым мужем.

«По стопам матери» пошел и Дмитрий Рощин: после окончания ВГИКа он увлекся религией и в итоге стал протоиереем и настоятелем храма. Отныне родительница называла сына «отцом Димитрием» и очень гордилась выбранным им путем. Супруга Любовь подарила священнику семерых детей, которых с младенчества растили в православной вере. Не общался Дмитрий только с первым наследником, рожденным до брака: во времена студенчества Рощин встречался с Еленой Кориковой, и в этом союзе появился мальчик Арсений. По слухам, именно Васильева настояла на разрыве Димы с Кориковой… Екатерина Сергеевна крестилась только в 33 года и уверена, что жизнь сложилась бы иначе, если бы она сделала это раньше. «Сколько бы детей нарожала, вместо абортов, от мужа не ушла, не предавала, не изменяла, водку не пила, матом не крыла, — рассуждала артистка. — В молодости трудно избежать соблазнов, а мудрого человека, который остановил бы, предостерег, рядом не оказалось. За то, что до сих пор жива, молю Всевышнего. Редко рассказываю, но я ведь тяжело болела, группу инвалидности имела. Чуть не умерла, дважды оперировали, потом долго лежала в реанимации госпиталя Бурденко. Меня буквально вымолили с того света. Единственное спасение — в вере».