— Вы утверждаете, что поколение 30–40-летних в плане пенсий «ни на что существенное не может рассчитывать». Но можно ли хотя бы теоретически сломать такую перспективу и что для этого должно сделать государство? — При нынешнем инерционном, консервативном варианте развития экономики рассчитывать действительно не на что. Если в стране не будет нормальных зарплат, то не будет и достойных пенсий, и речь в данном случае идет не только о страховых выплатах от государства. Нам нужен другой, высокотехнологичный тип экономики, другая ее структура, производительность, эффективность. Но горизонт трех-четырех десятилетий настолько большой, что он позволяет надеяться на какие-то серьезные реформы, на ускорение инвестиционного процесса, на появление новых рабочих мест. Понятно, что судить сейчас о точном размере пенсий для 30–40-летних россиян рано, просто я рассуждаю гипотетически, переносясь мыслями в «светлое будущее». Кстати, шансов «дожить» до нормальной пенсии все же больше у 30-летних, нежели у 40-летних. У первых временной горизонт шире, а вот вторые могут и не успеть воспользоваться плодами экономического роста, получить более высокую зарплату и на ее основе сделать достаточно накоплений.

— Многие убеждены, что если имеют сейчас высокую зарплату, то гарантированно будут получать от государства большую пенсию. Верно ли это? — Это не совсем так. Нынешняя система расчета пенсий их очень сильно выравнивает из-за ряда ограничений — например, по максимальному размеру заработка, с которого берется страховой взнос в Пенсионный фонд. Если же мы говорим о желаемом будущем, то у людей с высокой зарплатой должна появиться возможность перехода на трехкомпонентную пенсию. Первая часть — солидарная, примерно на уровне прожиточного минимума. Для этого будет достаточно 10–15-процентного взноса от зарплаты в Пенсионный фонд, который делает работодатель. Вторая часть, «корпоративная», складывается из того, что вы с вашим работодателем вместе вносите в какой-нибудь негосударственный пенсионный фонд (НПФ): вы — из своей зарплаты, работодатель — из своего фонда оплаты труда. А если вы фрилансер, то платите в НПФ самостоятельно. Такой механизм в России существует и используется в ряде корпораций, но в целом находится в зачаточном состоянии. И третья часть — когда человек идет в банк и открывает личный пенсионный счет лет на 40–45. Здесь проблема в том, что у нас нет соответствующего банковского механизма: срочный счет можно открыть максимум на три-пять лет. Должны быть специальные счета, которые защищены от банкротства, а их владелец освобожден от уплаты подоходного налога со своих взносов. Таким образом, при нынешней условной зарплате в 100 тысяч рублей у вас будет пенсия 50 и, может, 70 тысяч рублей, ведь никаких ограничений по взносам в этой гипотетической системе нет. Сегодня по такой схеме живет весь развитый мир, отсюда и высокие пенсии в странах Запада. У нас же в реальности система исключительно солидарная, поскольку накопительную часть заморозили, а в идеале должна быть смешанная солидарно-накопительная, но без элементов принуждения.

— Но многие живут от зарплаты до зарплаты, не имея никакой возможности откладывать. Им как быть? — Да, население обречено на низкие пенсии, особенно люди за 40 — им, по сути, остается ждать милости от государства. Мы должны всячески приветствовать, чтобы россияне, выходя на пенсию, продолжали работать. Когда власти отменили индексацию для работающих пенсионеров, они нанесли по этому стимулу удар огромной силы. Нынешние пенсионеры не виноваты, что все так сложилось. Что касается вариантов выхода из положения, то я допускаю лишь отдельные «примочки». Допустим, можно создать систему разовых выплат из дивидендов госкорпораций. То есть частью природной ренты, которую получает государство, поделиться с пенсионерами. Но у нас прибыльность корпораций падает; скажем, в этом году «Газпром» ушел в минус. Из чего платить?