После смерти своего дяди женщина обратилась к нотариусу, чтобы принять по наследству квартиру, которую он ей завещал. По правилам, открывая наследственное дело, нотариус должен проверить по Единой информационной системе нотариата все завещания, составленные когда-либо наследодателем. В результате выяснилось, что около года тому назад мужчина сделал другое завещание, согласно которому свою квартиру и все остальное имущество он передавал некоему мальчику, ранее проживавшему с ним по соседству.

В тексте документа завещатель называл его своим сыном, хотя официальных детей у него не было. Племянница же в новом завещании не упоминалась. А по закону каждое вновь составленное завещание отменяет собой предыдущее, если его предметом выступает то же самое имущество. При этом даже не требуется включать в текст фразу об отмене другого завещания: это происходит автоматически (ст. 1130 ГК РФ).

Разумеется, племянница не могла знать о таком решении дяди, поскольку все завещания хранятся в строжайшей тайне до тех пор, пока завещателя не станет и не откроется наследство. Она попыталась оспорить новое завещание в суде. Но то, что, по ее мнению, дядю ввели в заблуждение относительно его отцовства, никак не могло повлиять на действительность завещания — ведь мотивы, по которым оно было составлено, не имеют юридического значения. Поэтому суд оставил новое завещание в силе, лишив племянницу ожидаемой квартиры.