Несмотря на то, что одно свое четверостишие Анна Ахматова начинает словами «И вовсе я не пророчица...», многие из ее современников (а впоследствии также литературоведы и биографы) были уверены, что поэтесса обладает даром предвидения. Да и сама Анна Андреевна считала своей небесной покровительницей праведную Анну Пророчицу и неоднократно упоминала в стихах, что знает свою судьбу:

Себе самой я с самого начала

То чьим-то сном казалась или бредом,

Иль отраженьем в зеркале чужом,

Без имени, без плоти, без причины.

Уже я знала список преступлений,

Которые должна я совершить...

В семье Ахматовой туберкулез был наследственным заболеванием по женской линии: от этой болезни умерли ее три сестры. Когда заболела младшая, Ирина, ее перевезли жить к тете. Она умерла в возрасте 4 лет, что тщательно скрывали от детей, при этом семилетняя Анна почувствовала ее смерть даже на расстоянии. Интересен и случай, произошедший спустя 10 лет. Ахматова стала свидетельницей беседы своих родственниц о соседской дочери. Они обсуждали ее ум, красоту и таланты и предполагали, что барышню ждет прекрасное будущее, на что Анна внезапно ответила: «Если не умрет в 16 лет в Ницце от чахотки!» Об этой фразе вспомнили, когда соседская барышня в самом деле умерла от туберкулеза в Ницце, куда поехала лечиться.