С детства слабое здоровье Дегтяревой в годами стало все чаще ее подводить. Сначала у актрисы начались проблемы с сердцем и сосудами, позже развился диабет. В 2012 году Тамара случайно наступила на ржавый гвоздь. И хотя ранка долго не заживала и болела, актриса не обращала на это внимания. Когда же она все-таки решилась пойти к врачу, было уже поздно: на фоне диабета началась гангрена. Никакими лекарствами помочь уже было нельзя и Дегтяревой ампутировали палец, потом ступню. А, когда гангрена поползла дальше, отрезали ногу. Отныне передвигаться она могла только в инвалидном кресле.

Инвалидность стала для всегда деятельной и подвижной Тамары тяжелым ударом. И она совсем могла упасть духом, если бы на помощь не пришли коллеги по театру. «Невероятно талантливая, мудрая, остроумная, Тамара Васильевна была частью нашей общей души, которую мы называем наш театр, наш «Современник», — рассказывал артист Василий Мищенко. На собранные актерами деньги в квартире Дегтяревой сделали ремонт, расширив дверные проемы, чтобы могла свободно проходить коляска. Кроме того, коллеги покупали лекарства и оплачивали сиделку. Но самое главное: Тамаре Дегтяревой дали возможность снова выходить на сцену. Еще до операции она репетировала одну из героинь в спектакле «Время женщин» по роману Елены Чижовой.

И теперь, сидя в инвалидном кресле, она сыграла свою Евдокию — ворчливую, властную, гордую, но очень мудрую и добрую в душе женщину. Сыграла настолько талантливо и пронзительно, что каждый выход актрисы на сцену сопровождался бурными овациями зала. Несомненно, любимая работа и успех у зрителей продлили актрисе жизнь, хотя и ненадолго. Летом 2018 года Тамара Дегтярева почувствовала себя хуже, а 9 августа заснула и не проснулась. По заключению медиков, причиной смерти 74-летней актрисы стала остановка сердца. Однажды, уже после операции, журналисты спросили Тамару Дегтяреву, довольна ли она своей актерской карьерой. И в ответ услышали: «Нет, конечно. Я сыграла очень мало! Безусловно, я счастлива, что мне сейчас позволили играть в спектакле «Время женщин». Но в целом у меня нет ощущения, что я — герой. Есть чувство «творческого голода». С этим чувством я, наверное, и улечу».